THE PRESENCE

Why say «death»? Death is neither harsh nor kind:
Other pleasures or pains could hold the mind
If she were dead. For dead is gone indeed,
Lost beyond recovery and need,
Discarded, ended, rotted underground;
Of whom no personal feature could be found
To stand out from the soft blur evenly spread
On memory, if she were truly dead.

But living still, barred from accustomed use
Of body and dress and motion, with profuse
Reproaches (since that anguish of her grew
Do I still love her as I swear I do?)
She fills the house and garden terribly
With her bewilderment, accusing me,
Till every stone and flower, table and book
Cries out her name, pierces me with her look,
«You are deaf, listen!
You are blind, see!»
How deaf or blind,
When horror of the grave maddens the mind
With those same pangs that lately choked her breath,
Altered her substance, and made sport of death?

ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС

Что смерть? Она не благо и не зло:
Не мучит то, что навсегда ушло,
Те, что ушли. Их нет, и лица их
Стираются из памяти живых.
Какое дело нам, в конце концов,
До сгнивших под землею мертвецов?
Смерть все свое с собою унесла
Навек. Но ведь она не умерла.

Она и до сих пор еще жива,
И до сих пор звучат в ушах слова
Упреков, до сих пор в ее глазах,
Глядящих на меня, – тоска и страх.
Покоя нет ни в доме, ни в саду –
Она везде, куда я ни пойду.
Кричит о ней и камень, и цветок:
«Ты слышишь? Слышишь?!»
И глухой бы мог
Услышать этот голос, этот крик –
В нем тот же ужас, что в последний миг
Сдавил ей грудь, та боль, что отняла
Жизнь у нее и смерть пережила.